Миссия в Кабуле, или Невыученные уроки войны

В декабре 1979 года по мосту через реку Амударья в Афганистан входили спешно сформированные части «ограниченного контингента советских войск».

Тогда мало кто понимал, с какой целью идут «за речку» войска, с кем им предстоит воевать и как долго продлится эта интернациональная миссия..

В феврале 1989 года, то есть девять с лишним лет спустя, по мосту опять прогрохотали гусеницы танков и бронемашин: армия возвращалась обратно. Генералы скупо объявили солдатам, что задача по выполнению ими «интернационального долга» завершена, пора домой. Политики промолчали.

Кому-то казалось, что этот мост и ведёт в ту новую мирную жизнь, свободную от стереотипов и предрассудков. Увы…  Многие в постсоветской России призывали нас забыть ту войну как дурной сон. Не получилось. Да и как забыть, а значит, – предать своих боевых товарищей, погибших или  оказавшихся в плену, как забыть стариков, детей, простых афганцев, которые видели в тебе не врага-оккупанта, а верного друга и защитника, как забыть те чувства, которые переполняли тебя в моменты реальной опасности, невыносимой боли и победного триумфа, когда выполнил поставленную задачу, сохранил жизнь свою и других.

В редакционном кабинете передо мной сидят два военных лётчика, непосредственные участники той интернациональной миссии (по другому эту военную кампанию я не могу назвать) в Кабуле.

Николай Дмитриевич Чалик по окончании в 1974 году училища гражданской авиации был откомандирован в аэропорт г. Ставрополя, а в 1977 году был призван в ряды Вооружённых Сил страны. Служба проходила в г. Кировобаде Азербайджанской ССР. Любовь к небу, стремление досконально изучить технику, которая тогда была на вооружении военно-транспортной авиации, сделали своё дело:  Николай Чалик получил звание старшего лейтенанта и должность старшего бортового техника. Экипаж, членом которого он стал, был одним из лучших в части, отличался высоким профессионализмом и личным мужеством авиаторов.

29 декабря  1979 года самолёт Чалика впервые пересёк границу с Афганистаном.  Пилоты, как и многие их сослуживцы, думая, что их миссия по оказанию помощи братскому афганскому народу, будет недолгой, ошиблись. Кабул, Баграм, Кандагар, Шиндан, Хост – вот далеко не полный перечень маршрутов, прочертивших боевой путь нашего героя. Десятки сотен тонн грузов, боеприпасов, военного снаряжения – в одну сторону, сотни раненных и погибших – в другую. И, пожалуй, как раз таки обратный путь домой был неизмеримо трудней и горше, ведь для воина нет ничего худшего, чем везти домой такой груз. Но война есть война, и после каждого рейса на Родину, самолёт Чалика вновь возвращался туда, где гремели взрывы, в засаду попадали наши  колонны, где нужна была поддержка войскам и мирному населению, которых терроризировали бандформирования душманов, как своих, так и с территории Пакистана.

Не умеют боевые офицеры распространяться о том, как выполняли свой долг, какие непростые задачи приходилось решать ежедневно, как рисковали жизнью, как скрывали от родных и близких правду своих тяжёлых военных будней, как переживали гибель товарищей. Да и как рассказать о том, как и чем были наполнены каждый день из 10 лет войны ( а в один год из этих лет Н. Чалик в Афганистане провёл 287 дней!). Всё это никогда не уйдёт из их памяти, как не забудется и обида на политиков новой волны, не давших им выполнить до конца свой интернациональный долг, что до сих пор гложет их душу. Профессиональный военный, а тем более  — советский, русский, никогда не смирится с вынужденным поражением, потому что нигде в мире нет таких больше воинов, как в России. Боевой подвиг военного лётчика Николая Дмитриевича Чалика отмечен медалью «За боевые заслуги», «Медалью дружбы» и многими другими наградами.

Анатолий Юрьевич Дунаев – кадровый военный лётчик. В 1976 году окончил Саратовское военно-авиационное училище и получил распределение в Магадан, где в качестве штурмана вертолётного звена заступил на охрану государственной границы.

Первая командировка в Афганистан случилась в сентябре 1980 года. Уже тогда  ограниченный контингент светских войск, введённый для оказания помощи афганскому народу в его противостоянии с душманскими бандформированиями, поменялся с ним ролями. Основную задачу – дать отпор бандитам и защитить мирное население — взяли на себя советские воины.

Конкретная же задача для вертолётчиков 40-й армии, непосредственно экипажа вертолёта  штурмана Дунаева, заключалась в следующем: высадка десанта в труднодоступных местах, блокирование колонн душманов и караванов с оружием, поступающих с территории Пакистана, контроль с воздуха всей северной части Афганистана, где закрепился наш воинский контингент.

О военных буднях наших лётчиков той поры написано много, но у каждого из участников тех событий в память врезался свой особый случай, который поразил больше всего. Этот случай напрямую связан с  распространившимся после войны мнением, дескать, мы воевали с афганским народом, потому и проиграли. У Дунаева по этому поводу своё видение. Однажды  его экипаж получил боевое задание: прийти на выручку бойцам, попавшим в засаду в одном из горных ущелий. Трудность выполнения задания заключалась в том, что подлёту к ущелью мешали росшие на выступах тополя и высоченная яблоня. Стоял сентябрь, и яблоня была сплошь усеяна крупными плодами. Местные дехкане, видя, что вертолёт не может взлететь, взялись за топоры и пилы и стали валить деревья. «У меня, — рассказывает Анатолий Юрьевич, — до сих пор перед глазами стоит один дехканин. Халат на нём – латка на латке, нищим назвать его – это ещё очень мягко. А яблоня, наверное, была  единственным источником существования. Когда она рухнула со склона, такая тоска выразилась на его лице, не передать словами. Мы отдали ему все продукты, которые на тот момент у нас были с собой: хлеб (бедняки-дехкане едва ли не впервые держали его в руках), рыбные консервы. И этой малости они были рады как дети.  Я к чему об этом говорю.  За все годы нашего пребывания в стране ни разу не столкнулся со злобным отношением к русским. Ведь помимо военной мы оказывали афганцам гуманитарную помощь: строили, учили, лечили, кормили. Такая деталь. В любом городе наш солдат мог в домашних тапочках выйти на базар, не опасаясь, что с ним может что-то случиться. А вот десятилетие спустя американцы, на весь мир кричащие о своей  миротворческой миссии, выходят в общественные места многочисленными группами в полной экипировке, вооружённые до зубов, потому что афганцы их ненавидят и только и ждут удобного случая, чтобы выстрелить в спину.  За минувшие десятилетия о войне написаны тома книг и научных исследований. Ведь ко всему прочему это был хоть и горький, но очень поучительный опыт. Какие полезные уроки можно было бы извлечь из той трагической эпопеи! Каких ошибок избежать! Но, к великому сожалению, у наших начальников нет привычки учиться на чужих проколах. Иначе не было бы таких безумных потерь в Чечне да и самой войны на Северном Кавказе не было бы. Иначе мы бы давно (а не сейчас) начали бы коренным образом перестраивать свои вооружённые силы, явно не отвечающие требованиям времени».

15 февраля 1989 года последние батальоны перешли через мост, разделяющий два берега. В Термезе их встречали простые люди, а вот представителей тогдашнего советского руководства не было. Никто из них не сказал добрых слов, не вспомнил погибших, не пообещал поддержать изувеченных. Такое впечатление, что отцы перестройки и «нового мышления» хотели побыстрее, как дурной сон, забыть ту войну, начать будущее с чистого листа. Не получилось. Мост через Амударью вовсе не вёл к миру без войн и потрясений.  Распад Советского Союза, суверенитет республик, целая серия бархатных революций в восточной Европы, распад Югославии и кровавая бойня в Сербии, Ирак, Сирия, Северная Африка, а теперь ещё и Украина указывают на то, что порох нам надо держать сухим.

М. Петренко. Фото автора.